Чужой среди своих…

Невидящим взглядом волк уставился в стену. Правая лапа машинально отправляла один за другим в рот маленькие румяные пирожки. С мясом, с капустой и самые его любимые – с луком и яйцом. Надо уже что-то с этим делать. Так дальше жить просто невыносимо. Все окончательно отвернулись от него после истории с козлятами. А ничего, что это в его природе – есть козлят? Охотиться? Покойный дед рассказывал про совсем другие времена. Тогда волков уважали и боялись. У деда даже медаль была – Санитар леса 1985. И значок ГТО. В уголках глаз блеснули слезы, деда Волк очень любил.

Я не справляюсь, ничего не поделаешь, придется обращаться к зоопсихологу. Это, конечно, позор. Но можно же никому об этом не рассказывать. Анонимные сессии в зуме. Оплата криптой. Надо только найти кого-то, кто поможет за один-два раза. Эффективного.

***
Воровато оглядываясь по сторонам, волк зашел в просторный вестибюль клиники. Ионические колонны поддерживали позолоченный потолок, бронзовые гепарды охраняли две симметричные мраморные лестницы, огромные люстры напомнили Волку паникадила Успенского собора московского Кремля, где он недавно был на экскурсии. Играла арфа. Клиника вызывала доверие.

Уставшая гардеробщица приняла пальто и выдала бахилы. В бахилах было потно и неудобно, когти рвались наружу.

«Вот хотят у нас сделать, как лучше, а выходит как всегда», - подумал Волк и нажал на позолоченную кнопку лифта.

В очереди перед кабинетом зоопсихолога была только дама с собачкой. Женщина держала маленькую шавку в брендовой сумочке и о чем-то с ней тихо переговаривалась.

«Приходи ко мне лечиться и корова, и волчица!» – призывал улыбчивый доктор Боборыкин с электронного стенда. Сказочные результаты гарантированы. Волк свайпнул влево. Каскадом повалились фотографии счастливых пациентов Боборыкина с отзывами. Вот заяц, он наконец-то принял свою тень. Лев поднял самооценку. Овца справилась со страхом смерти. Свинья осознала себя свиньей. А кенгуру доктор помог осмыслить свою гендерную идентичность, и теперь оно небинарное животное. Такие результаты обнадеживали.

Сам доктор оказался очень симпатичным и приветливым, ничего, что человек. С людьми Волку в последнее время тоже было довольно трудно. Знакомясь с новым человеком, неважно, по работе или, например, в кафе, он первым делом начинал незаметно принюхиваться. Хорошо, когда пахло духами или луком, но иногда человек просто пах собой, и тогда Волку было очень сложно сконцентрироваться на теме разговора, в голове начинали роиться мыслишки, неприлично текла слюна. Волка охватывала тревога, а из-за страха потери контроля поднималось давление. Вчера в Большом давали Лебединое озеро, рядом с ним в партере сидел мясистый мужик, возбуждавший запахом немытого тела. Пришлось уйти в антракте, а дома аппарат намерял 220/180. Хорошо, что доктор пах дорогим парфюмом.

Поэтому волк начал жрать все подряд. Боялся выйти из дома голодным. Носил с собой бутерброды и печенье. На ночь мог съесть целый торт. За последний месяц набрал двадцать лишних килограммов.

С приятелями тоже не ладилось. К примеру, с лисой. Столько лет дружбы за плечами. А недавно на рабочей тусовке после семи шотов текилы лиса взяла его на слабо – предложила ловить рыбу в проруби на хвост. А холод был собачий. Можно себе представить, чем это закончилось – обморожением и вызовом спасателей. И потерей доверия к миру.

— Доктор, я их сожрал! Таких маленьких, миленьких козляток! Я, председатель ассоциации зоозащитников! Нет, я совершенно не был голоден. И не был пьян. Но я не мог ничего с собой поделать.
— Уважаемый, дорогой Волк, я принимаю вас таким, каким вас съесть, то есть, простите, таким, какой вы есть. Что вы сейчас чувствуете?
— Я чувствую стыд. Стыд перед коллегами, друзьями, всем зоосообществом. В нашем прекрасном новом мире уже нет пережитков прошлого, в магазинах можно купить все что угодно, родина дала мне абсолютно все. А я…. - Волк горько заплакал. Доктор протянул ему пачку салфеток с розовыми зайчиками. Волк громко высморкался.
— Наверное, у вас был какой-то стресс? Постарайтесь вспомнить.
Волк обхватил лапами голову и надолго задумался.
— Я вспоминаю… мою мать.
— Вашу мать? Продолжайте.
— Она не принимала меня в детстве. Больше любила моего брата. Он был умнее и красивее меня. А я был позором семьи…
— Вот видите, я же говорил! У вас банальное расстройство пищевого поведения и обострение тревожного расстройства на фоне сильного стресса. Вам показаны десять сеансов когнитивно-поведенческой терапии, легкие антидепрессанты и занятия в группе анонимных хищников.
— Доктор, а я вылечусь?
— Конечно, мой дорогой, главное — следовать моим рекомендациям.

***
На сегодня оставался всего один пациент. Вернее, пациентка – волк посмотрел в карту. Она опаздывала. Прошел какой-то год, а жизнь совершила кульбит. Пришлось поменять работу. Все же тем случаем с козлятами он испортил себе репутацию. Новая работа была ничуть не хуже предыдущей, и уж точно зарплата была поинтереснее. Теперь Волк работал с доктором Боборыкиным. После выздоровления Волк так заинтересовался психологией, что закончил шестимесячные курсы и написал диплом на перспективную тему - психологическое равенство людей и животных. Боборыкин уломал директора клиники открыть кабинет психологической помощи для людей, где Волк был за главного. Это было свежо и современно. Без всякой рекламы к ним повалили невротики. Запись к доктору Волкову была закрыта на два месяца вперед.

Волк налил себе кофе. Посмотрел пару серий «Ну, погоди». Никто уже это старье не смотрит, а он сентиментален. Позвонил своей Зайке – предупредил, что опоздает на ужин. Наконец в дверь кабинета постучали.

В кабинет зашла блондинка в красном вязаном берете. Совсем еще юная, лет девятнадцати, с милыми ямочками на щеках. В руках у блондинки была небольшая корзинка с пирожками.